Возлюби врага своего наименее приятным для него способом. (ц)
Гин сидел на футоне за любимым чайным столиком, сплошь усыпанным бумагами. Бумаги были везде, на полу, на футоне, пачка лежала на тумбочке. Он поочередно перебирал все листы, до которых мог дотянуться, выписывая что-то из нужных в документ перед ним.
— Ками, как они заимели со своей бюррократией. Кому они нужны, эти кипы отчетов...
Он поплотнее завернулся в домашнюю юката, налил себе очередную кружку кофе. Уже который день он сидел, запершись в своей комнате, чтобы никто не отвлекал от написания годового отчета. Вся остальная работа была бессовестно свалена на подчиненных. Ичимару с удовольствием занялся бы ей вместо всей этой бумажной возни, но годовой отчет должен был писать только капитан.
— Менос их всех порви.
Он подтянул к себе подушку и упал на нее там же, в кухне, подальше от ненавистных бумаг, стараясь даже не смотреть в комнату, где кипы листов погребли под собой всё.

— Ками, как они заимели со своей бюррократией. Кому они нужны, эти кипы отчетов...
Он поплотнее завернулся в домашнюю юката, налил себе очередную кружку кофе. Уже который день он сидел, запершись в своей комнате, чтобы никто не отвлекал от написания годового отчета. Вся остальная работа была бессовестно свалена на подчиненных. Ичимару с удовольствием занялся бы ей вместо всей этой бумажной возни, но годовой отчет должен был писать только капитан.
— Менос их всех порви.
Он подтянул к себе подушку и упал на нее там же, в кухне, подальше от ненавистных бумаг, стараясь даже не смотреть в комнату, где кипы листов погребли под собой всё.
